Поток

12.11.2020

Форма ритуализирована. Люди смотрят на записанное верлибром стихотворение и говорят: разве это стихи? я не вижу тут стихов. Квалитативный опыт их сообщает им, что для того, чтобы речь из "просто речи", из секулярного порядка говорения стала поэтической, она непременно должна быть травмирована. Они ищут маркеры этой травмы и, не находя их, дисквалифицируют текст. Сам этот поиск говорит о готовности к ритуалу, где перцептивное ожидание должно быть дополнено формальным нарушением естественного образа речи. Но и само это нарушение есть следствие некоторого предполагаемого ритуала — допустим — подобного ритуалу инициации, оставляющему телесную травму (шрамирование, обрезание и т. п.). Любое ли нарушение естественной целостности может быть воспринято в качестве маркера поэтического? Вероятнее всего, да, хотя варианты предпочтительного восприятия будут культурно обусловленными. Речь, конечно, идёт не только о рифме; рифма — это всего лишь частный случай биения. Порядок и счёт мор в античном и японском стихосложении несёт ту же функцию; скандинавские кеннинги и ассонансы старофранцузского эпоса; арабский аруд; даже написание в столбик совершенно эмансипированного верлибра представляет собой пусть и предельно редуцированный, но тоже знак ритуального нарушения секулярно-целостной речи. Инвариантно речь, для того чтобы стать поэтической, должна инкорпорировать в себя сообщение об Ином, маркер вмешательства в естественный порядок бытования языка, причём, культурное требование состоит в регулярном характере этих включений. Таким образом, с одной стороны, поэтическая речь отличается от обыденной тем, что она дискретна, регулярно прерывается сигналами Иного. С другой же стороны, на перцептивном уровне поэтическая речь двухканальна: один канал восприятия обеспечивает передачу семантики текста, другой же — трансляцию сообщений об Ином, вокруг которой организуется ритуальное опознавание текста как поэтического.