[o p]

Поток

2017

Второй момент, на котором мы также настаиваем, состоит в том, что у сакраментального вопроса о том, продолжается ли в каком-либо виде существование после смерти, нет и не может быть ответа. Мы не можем ответить ни да, ни нет, и это само по себе достаточно полное знание о предмете. Мы совершенно точно знаем, что ничто из того, что человек считает собой или частью себя, или характерной чертою, или опытом, или мыслью, или самотождественной памятью, не переживает физической смерти данного человека. Вопрос же о том, продолжает ли существование то, что в данном контексте называлось бы сознанием, бессмыслен, ведь это не было бы сознанием чего-либо, что уже не сумело перейти порог смерти. Если рассматривать "сознание", т. е. точку фокуса как душу (что, в общем, корректно, если понимать её в суперпозиции относительно восприятия и воспринимаемого), то утверждение её бессмертия со стороны или с позиции смертного существа равным образом бессмысленно. Невозможность действительной множественности этой души понятна, когда мы узнаём, что она есть присутствие Первоадама, т. е. человека, как он был создан демиургом и архонтами по образу, бывшему в них. И он есть тот же, кто во всеобщности называется Метропатор, Матереотец, потому что он — сущий во всех как "я", не принадлежа никому и ничему смертному и не тождественный ничему разделённому. Но будучи, т. о., бессмертным, этот человек всё же является тварным, т. е. он отделён от плеромы знаком своего существования, и он составлен из горечи и отчаяния, породивших его творца во внешней тьме. Однако в сердце Адама есть нечто превосходящее его: части света плеромы, оставленные Софией в попытке создать эон без пары, обернувшейся катастрофой. Это осколки иной природы, иной по отношению даже к бессмертной душе-первочеловеку, и к его творцу, который слеп к свету, и ко всему миру сему, лежащему во внешней тьме. Нам важно остановиться на том, что это строго вертикальное измерение, проложенное от любого существа в мире, которое, восходя в реальности, освобождается не только от смертного, чтобы достичь души, но и от бессмертного, чтобы достичь духа.